Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
Попасть к Сталину, перепеть Высоцкого, изобрести «Калашников» — таковы «правила» «хрестоматийного» попаданца. Но это если наш — а что же делать американцу? Наверное, тоже — попасть к Рузвельту, спеть хиты Элвиса и, конечно же, «придумать» М16.
Читать дальшеСистема обычная: нажал на кнопку — и дома
Надо сказать, что в 41-й американцы попадают не так уж часто. У них там, конечно, случился «День позора» в Пёрл-Харборе, да и с Филиппинами у Макартура как-то нехорошо вышло. Но всё же на подступы к Вашингтону японские танки не подходили, даже линкоры в Потомак не заплывали. Да и вообще у американцев к началу Второй мировой уже была самозарядная винтовка «Гаранд», которую сам Паттон назвал «величайшим из когда-либо изобретённых орудий войны».
А вот если бы раньше, в Первую мировую… Тогда у прибывших в Европу на помощь Антанте янки с автоматическим оружием было настолько плохо, что пришлось переделывать под свой патрон французские ручники «Шоша». Это чудо-изделие велосипедной фабрики само по себе было не очень удачным, а копия, хоть и лицензионная, получилась ещё хуже оригинала.
Итак, наш простой американский современник идёт по улице Нью-Йорка, бормоча под нос: «эх, попасть бы в прошлое, я бы…» — и тут видит на тротуаре маленькую круглую штуку с одной кнопкой, поднимает и, продолжая додумывать: «…такого наворотил», случайно нажимает кнопку.
Бамц! Всего мгновение — и город вокруг стал совсем другим.
Нет небоскрёбов, машин, даже асфальта — по булыжной мостовой неспешно едут кареты и отдельные всадники. В общем, явное прошлое. И пока наш провалившийся современник пытается осознать случившееся, к нему неспешно, но неотвратимо приближается представитель закона, привлечённый его странным видом и не менее странным поведением.
— Пройдёмте-ка, сэр!
— А?! Чего?! Куда?!
— Пройдёмте со мной, сэр, — повторяет полисмен, многозначительно помахивая дубинкой. — К комиссару Рузвельту.
Принеси песочку, родной
На самом деле, наш попаданец даже не подозревает, насколько ему повезло. Ведь второй Рузвельт — Франклин Делано — деньги на всякие новые идеи вроде атомной бомбы давал не просто так, а после рекомендаций серьёзных и уважаемых людей.
А вот Тедди Рузвельт — будущий президент США, а пока лишь комиссар полиции Нью-Йорка, унаследовавший состояние отца ещё в молодости, — зачастую увлекался всякими проектами. То захочет стать настоящим ковбоем, то займётся спасением бизонов. Ах да — ещё Тедди очень интересовался военно-морскими делами.
«В общем так, сынок! — произносит комиссар Рузвельт, выслушав сбивчивую речь дальнего потомка, — рассказчик из тебя неважный, но кое-что я всё-таки уяснил. Ты знаешь, как сделать винтовку, которая будет весить как мой револьвер, бить белку в глаз на милю, а раз в неделю ещё и читать воскресные проповеди за упокой всех врагов Америки. Гуд, у нас тут через пару лет возможна небольшая потасовка с испанцами, так что твоё ружьишко будет не лишним. Вот тебе чек и пара рекомендательных писем — пригодятся».
Вообще-то я не специалист по этим гравицапам…
На этом чистая ненаучная фантастика у нас резко заканчивается — начинается производственная драма.
Для начала наш герой берёт лист бумаги, карандаш и, скрипя мозгами, рисует по памяти очень примерный чертёж патрона от М16, а сбоку пишет его характеристики — тоже примерные. После чего радостно несёт наброски друзьям Тедди Рузвельта в фирму «Винчестер».
Изучив чертежи, боеприпасники «Винчестера» тяжело вздыхают. Кто-то украдкой крестится, кто-то крутит пальцем у виска.
«Нет, — говорят они, — сделать-то мы сделаем. И маленькую пулю, и большую скорость. Правда, порох надо будет в Европе купить, у немцев или англичан».
Да, представьте себе, подходящий бездымный порох в США ещё никто не делает. Когда начнут? Да кто ж его знает…
Ещё большее разочарование поджидает нашего героя в следующем офисе. Само собой, воплотить в «железе» — а точнее, в дереве и стали (за неимением пластика) — винтовку из будущего сам попаданец не может. Он «немного не по тому профилю». Но вот если показать схему идеи лучшему оружейнику всех времён и народов…
«Да не, фигня всё это! — говорит пришельцу из будущего Джон Мозес Браунинг. — Не будет этот ваш прямой газоотвод нормально работать. Какой порох ни берите, всё равно через пару выстрелов уже всё забьётся и замусорится. Надо вот как…»
Гениальный оружейник берёт карандаш и поверх нарисованной попаданцем винтовки чертит нечто громоздко‑стимпанковое.
— Так это же пулемёт!
— Ну да, — подтверждает Браунинг. — Станковый пулемёт, газоотвод, как вы хотели, моё любимое рычажное запирание. Всего шестнадцать кило веса. Фантастический аппарат, правда?
— Да мне бы винтовку, — вздыхает попаданец.
— Ну, тут я вам не помощник, — разводит руками Джон Мозес. — Попробуйте, что ли, Джеймса Ли спросить. Я его как раз видел в баре напротив, опять с утра своим любимым шотландским виски догоняется.
Рации у нас нет, мы её выкинули
То ли шотландский виски способствует расширению фантазии, то ли ещё что, но Джеймс Пэрис Ли к идеям нашего попаданца отнёсся более одобрительно.
«Фигня вопрос, сделаем в лучшем виде. Только всю эту газоотводную ерунду выкинем, всё равно работать не будет. Что, Джон тоже так сказал? Ну так он у нас голова… а вместо этой фитюльки сделаем нормальную рукоятку затвора, чтобы дёргать сподручнее. Взад-вперёд — и готово, гы-гы! Ствол из никелевой стали, прогрессивная нарезка — и дело в шляпе».
Скорее всего, наш попаданец хотел бы начать бурно возражать. Но тут он увидел, как мимо бара прогуливается комиссар Рузвельт с парой полисменов — и резко передумал.
В конце концов, винтовка всё равно получается самой-самой лучшей и передовой в мире. На испанцев её точно хватит, а до начала Первой мировой как-нибудь и автоматику прикрутим. И тогда доблестная армия США, едва высадившись в Европе, пройдёт победным маршем до самого Берлина. Если повезёт, по дороге пристрелив некоего ефрейтора Гитлера…
Кратчайшим путём в эцих — марш!
В 1895 году американский флот принял на вооружение очень необычный для конца XIX патрон — калибром всего шесть миллиметров и с начальной скоростью 2560 футов/с (780 м/с). В тот момент это был самый быстрый патрон в мире. Одновременно были приняты созданная специально под этот боеприпас винтовка Ли М1895 с необычным затвором прямого действия и пулемёт Кольта-Браунинга — первый в мире пулемёт с газоотводной автоматикой.
Правда, как именно звали попаданца, подсказавшего «схему идеи» из куда более позднего времени, история умалчивает. Зато хорошо известно, что случилось потом.
В целом патрон, винтовка и пулемёт получились хорошими. Правда, дорогими — один только патрон стоил примерно в два раза дороже предыдущего американского патрона .45-70. Да и по этой цене поставки задерживались из-за проблем с порохом. Как оказалось, он мог меняться по составу от партии к партии, а хранение на кораблях в тропиках, в условиях жары и высокой влажности, делало его нестабильным.
Стволы для новых винтовок также приходилось вытачивать из дорогой никелевой стали. Но главной проблемой стала даже не цена, а их низкая живучесть — «горячие» патроны буквально выгрызали металл, а использованная конструктором нарезка Метфорда быстро истиралась, превращая точную винтовку в гладкоствольный мушкет.
В итоге, как следует помучавшись с новинкой, флот США уже в ноябре 1899 года начал закупать стандартные армейские винтовки Крага-Йоргенсена.
Они, конечно, не были настолько передовыми и «не имеющими аналогов», но стоили меньше, а служили дольше. Что касается винтовки Ли и патрона для неё, они стали для историков оружия наглядным примером того, что прыгать выше имеющегося уровня развития металлургии и химии обычно не получается. Даже с интересной «схемой идеи».
Правда, Илон Маск?
Поэтому взгляд на автоматическую винтовку в первой половине 1890-х будет следующий:
- Что это?
- Это автоматическая винтовка.
- И чем она отличается от обычной?
- Она умеет автоматически подавать патроны, поэтому вам не нужно после каждого выстрела дергать затвор.
- У нас уже есть револьверная винтовка Кольта.
- Нет, вы не поняли. У нее будет больше боезапас и выше темп стрельбы.
- А зачем?
- В смысле?
- Зачем простому пехотинцу больше патронов? Они тяжелые и дорогие. А если он будет стрелять очень быстро, то он быстро их растратит и останется безоружным. Кажется, вы хотите разорить нашу казну и ослабить нашу армию. Признавайтесь, чей вы шпион?!
Такой или примерно такой разговор был бы с любым человеком, который предложил бы в 1890-е вооружать пехотинцев автоматическим оружием. Не важно, была бы это М-16, АКМ или даже пистолет-пулемет Томпсона, который не требовал каких-то сверхтехнологий и мог быть переделан, допустим, под разрабатываемый в то время перспективный патрон .38АСР. Упиралось все в то, что военная мысль не дошла до того, чтобы подобное оружие нашло свою тактическую нишу. Его просто не против кого было бы применить! Ну не было на тех полях сражений места для оружия, которое дорогое и потребляет массу дорогостоящих боеприпасов.
Самозарядная винтовка была известна с 1880-х. В 1903 году уже готовый и серийно производящийся ее образец испытали в Британии и России. И пришли к одному и тому же выводу - такая винтовка не нужна. Единственная армия, которая ее приняла на вооружение до Первой Мировой войны - мексиканская. Вот только приняла она ее на вооружение не из-за тактической необходимости, которую осознали мексиканские генералы, а благодаря сочетанию попилов, откатов и национальной гордости, поскольку была изобретена мексиканцем. В 1914 году невыкупленный остаток винтовок произведенных компанией SIG подешевке забрал Кайзеррейх. Принявший ее на вооружение... как ручной пулемет. 4-килограммовая винтовка (а длинная М-16 сделанная по технологиям начала ХХ века будет весить ничуть не меньше) с магазином на 10 патронов стала ручным пулеметом! Оружием усиления, а не индивидуальным стрелковым оружием пехотинца. С 30 и 100 патронными магазинами она превращалась уже в вооружение самолета. Вот она реальность Первой Мировой. Скорострельная винтовка - это "мосинка", "маузер" и прочие "арисаки" со своими 10-15 выстрелами в минуту.
Для более ранних войн все будет еще хуже. Потому что людей много и они плодятся как кролики, в то время как винтовка - это ценность, и патроны к ней больших денег стоят. А значит раздавать каждому солдату по пулемету - непозволительная роскошь. Причем если сообразить, что цена обучения и экипировки солдата она в общем-то выше, чем цена одной только винтовки, генералы еще могли, то вот обойти узкое место производительности промышленности - нет. Т.е. дать солдату оружие с высоким темпом стрельбы означало на микроуровне обречь его на патронный голод, а на макроуровне породить колоссальную экономическую и логистическую проблему.
Также следует понимать, что до Первой Мировой войны никто не сталкивался с тем, что запасы сделанные загодя оказывались совершенно недостаточными, а текущая производительность промышленности в сочетании с закупками за рубежом не может покрыть расход на поле боя. Всегда, если у тебя кончались припасы, ты мог их прикупить у доброго соседа. Вот от исчерпания бюджета кампании заканчивались, а от исчерпания возможностей мировой промышленности - нет. И тут предлагают расход партронов увеличить даже не в разы, на на несколько порядков. Любой генерал, даже не семи пядей во лбу и совсем не интересующийся промышленностью, задаст два вопроса. Каким образом можно столько патронов привезти на фронт и как их хранить до того. Они ж банально "протухнут".
Т.е. попаданческое прогрессорство заглохнет вовсе не от того, что глупые инженеры и ученые что-то там не изобрели. А от того, что мысль из будущего не будет понятна людям прошлого. Потому что нет условий для осуществления этих идей. Дело не конкретно в промышленности, а в уровне развития мира в целом. Допустим, современная промышленность, получив в свое распоряжение все технологии для создания болтера из мира Вархаммера, теоретически сможет их производить. И даже найдется бюджет на то, чтобы выдержать подобную нагрузку. И что? На поле боя не появятся цели, которые нельзя было бы уничтожать современным, а не футуристическим оружием. Зачем нам каждый пехотинец с тяжелой дурой, которая ценна большей убойной силой и бронепробиваемостью на уровне РПГ-7? Бронемашина как была одна на отделение (максимум) так и останется. Орки, способные сохранять боеспособность после 2-3 очередей из "калаша", по полю толпой не забегают. И зачем он в чистом виде?
Я тут как раз на днях вспоминал Герона Александрийского с его паровой турбиной и торговым автоматом в первом веке. Которые, в отличие от машин Да Винчи, он вроде как даже построил...
Таки да.
Чтобы изобретение пошло в массы - нужно чтобы оно решало актуальные, на данный момент задачи, лучше и дешевле того, что их решает сейчас. Если же новое обходится дороже или решает то, что считается неактуальным - реакция будет как на прикольную, но бесполезную вещицу.
Руслан Рустамович, зато древнеримские таксомерты - прижились. Конструкция известна по описанию Витрувия.
www.youtube.com/watch?v=mJr5KhGehpI
Подсказка - читать надо околозаказную первичку за период, она сейчас практически в открытом доступе. Кубометрами. Правда, для того, чтобы её найти, хорошо бы хотя бы знать, как назывался конкурс, где его проводили и кто заказчик.
Ммм... Сперва добейся!
Подсказка - читать надо околозаказную первичку за период, она сейчас практически в открытом доступе. Кубометрами. Правда, для того, чтобы её найти, хорошо бы хотя бы знать, как назывался конкурс, где его проводили и кто заказчик.
Подсказка. Автор комментария прочитал несколько кубометров военной периодики аккурат упомянутого периода, поэтому прекрасно представляет чем и о чем думали военные последнего десятилетия XIX века. А теперь давайте поговорим о тактической нише для автоматической винтовки под малоимпульсный патрон в армиях между Японо-китайской и Первой Мировой войнами.